Откровения

СЕЛА. ПОДУМАЛА. ПРИШЛА К ВЫВОДУ...

-Теперь осталось только двое мужчин, которые носят меня на руках! – говорит своим звонким голосом Клара Ивановна.

И я понимаю, что речь идет о вещах буквальных и будничных: ее надо, например, относить в ванну. Она тяжело больна и уже несколько лет не встает с постели.

Бывает всякое: и уныние, и слезы. Но когда задаешь ей вопрос о здоровье, она неизменно с юмором отвечает:

-Я себя чувствую!

Уже хорошо.

Клара Ивановна ВАСЮРИНА – историк, доцент. Много лет преподавала в Московском автомобильно-дорожном институте. И недавно там вышел пробный экземпляр ее новой книги – о Москве. Завещание потомкам.

А начинала она работать в Смоленском мединституте. Сразу после окончания Московского университета в 1953 году.

-Преподавала историю партии, - говорит. – Тогда все ее преподавали.

Мой заведующий кафедрой учил меня думать, за что я ему бесконечно благодарна. Как вы понимаете, в то время мы были зациклены на вере в Сталина, сталинизм. А мой заведующий говорил: «Клара Ивановна, как вы понимаете ленинские слова: «Нравственно все то, что служит делу построения коммунизма»?»

Клара Ивановна бежала скорее домой, брала томик Ленина и размышляла: «А нравственно ли? А служит ли?..»

-Это было небезопасно!

-Я против того, чтобы преувеличивать трудности нашей жизни до 17 года и хаять все – после. Я за объективность.

Мне надо было читать лекции – и я их ежедневно зубрила перед зеркалом. Выступала без шпаргалок, чтобы привлечь внимание молодого поколения.

-Удавалось?

-Да. Хотя наш ректор смеялся надо мной: «Что вы за педагог (а я была маленькая, худенькая)? Вы тьфу, а не педагог! Вот Ольга Семеновна (в ней было 120 килограммов) – это педагог!»

Но он верил в меня – и всячески поддерживал, когда мне приходилось спотыкаться. А спотыкаемся мы все!

-Конечно.

-В Смоленском мединституте я проработала 10 лет, потом поступила в аспирантуру МГУ, защитила кандидатскую диссертацию. И почти всю сознательную жизнь проработала в МАДИ.

В институте обучались студенты из 80 стран. Будете смеяться, но у нас учился племянник Форда. Зачем Форду у нас учиться?!

-Как складывалась ваша личная жизнь?

-Трудно. Мы расстались с мужем. Я сама растила двух сыновей.

Старший Владимир теперь мой коллега, кандидат исторических наук. Написал интересную работу по послевоенной Москве. Одно время в «Комсомолке» печатали его политические прогнозы. Все, к сожалению, сбывалось. И я шутила: «Не прогнозируй больше ничего!»

А второй сын у меня инженер, специалист по строительным машинам. Имеет 10 патентов на изобретения, заслуженный изобретатель России.

-С кем из них вы приходили к вере?

-Я приходила к вере не с ними, а от них. Мой старший сын как был атеистом, так и остался. А младший записался в какой-то клуб, где изучал индийскую философию. Я благодарна этому кружку, потому что он подтолкнул сына к христианству. В 1983 году Саша принял Крещение, крестил свою семью.

Я, конечно, как и полагается атеистке, искренне возмутилась. И решила, что должна сына разубедить. Прежде всего, взяла книгу Емельяна Ярославского.

-Ведущего теоретика по безбожию!

-Книга, как оказалось, написана просто, доходчиво и называется «Библия для верующих и неверующих». Но с первых страниц я стала находить несовпадения, ложь, неправильные толкования фактов.

Тогда, чтобы разговор с Сашей был «научным», я решила заняться источниками. Их мне поставляла Нина Михайловна Пашаева, мой друг по университету с 1947 года. Она, между прочим, доктор исторических наук и написала несколько статей в «Православную энциклопедию».

Нина Михайловна принесла мне Библию, послания апостолов. Я их читала, как студентка. Конспектировала. Выписывала то, что непонятно. Иногда мы с подругой допоздна засиживались на скамеечке в метро, пока она отвечала мне на очередные 23 вопроса.

-Она давно в Церкви?

-С рождения. Нину Михайловну в студенческие годы чуть было не исключили за это из университета.

Наконец я докопалась до истины. Села, подумала, пришла к выводу: мне не в чем разубеждать сына. Более того: надо самой принять Крещение.

Я обошла примерно 10 храмов в Москве. В храме Илии Обыденного у меня появилось чувство, что пришла в собственный дом. Там и крестилась в 1984 году.

И когда я стала таким больным человеком, обезножила и не двигаюсь, все равно стараюсь жить по христианским заповедям.

Хотите, я вам прочитаю стихотворение, которое написала в день рождения – как завет самой себе?

-Конечно!

-Две семерки – многовато.

Да и хворей полон воз.

Как тут выжить? Что тут делать?

Вот вопросов всех вопрос.

Каждый день себя ругаю

За тоску, унынье, плач,

Хоть отлично понимаю:

Не поскачешь нынче вскачь.

Если честно, не до скачек.

Чтоб не сгинула душой,

Не давай себе потачек,

Жить старайся – на «большой».

Делай доброе, что сможешь.

Будь подмогою другим.

Не сходи с добра дорожек.

Нету сил – ползи по ним.

-У вас есть духовник?

-Есть, сын моих университетских друзей. И то, что он стал священником, вероятно, вызвало удивление у его отца и матери.

-Вы рады тому, что пришли к вере?

-Да! Когда я не могу ночью спать, то прошу Бога о помощи. И несколько раз у меня даже расправлялись скрюченные ноги и руки.

Главное для меня в Спасителе – это любовь. Ничего выше Христианства у человечества нет. Если бы мы руководствовались заповедями Христа, то жили бы иначе.

Беседу вела Наталия ГОЛДОВСКАЯ

Фото из архива Клары Ивановны (в Крещении Фотинии)